В застроенном и огороженном заборами крымском курортном южнобережье уже осталось не так много мест, обволакивающих тишиной и неспешностью. Мест, где звон цикад на старой фисташке в июльскую сиесту преобладает над шумом шин об асфальт и зазывалками продавцов. Где нет отелей, таксистов, чебуречных, а оплотом цивилизации является навес под кипарисом в углу старинного хозяйского дома на прибрежном склоне.
Одно из таких мест компактно втиснуто в устье большого оврага у подножия горы Кастель к востоку от Алушты. Село Лазурное — небольшое и мало известное не только туристам, но и большинству крымчан. Тем не менее, эта местность, более известная в прошлом как «Кастель-Приморский» или «Профессорский уголок», была на слуху в Российской империи. В конце XIX века здешние земли продавали сравнительно недорого. Одним из первых здесь приобрел участки Николай Алексеевич Головкинский – знаменитый российский ученый-гидрогеолог, профессор, ректор Новороссийского университета, крымовед. Увидев впервые эту местность, ученый записал в дневнике: «Это один из самых прелестных уголков, какие случалось мне видеть, только лучшие места Италии и Швейцарии могут выдержать с ним сравнение. Тут все, что может дать счастливое сочетание в одном пейзаже голубого моря, диких скалистых гор и южной растительности».
Вскоре соседом Головкинского становиться его друг – профессор гистологии Александр Ефимович Голубев. Позже участки стали покупать другие профессора — физик и философ Николай Алексеевич Умов, филолог Александр Иванович Кирпичников, искусствовед и археолог Никодим Павлович Кондаков, основоположник современной физической химии Николай Николаевич Бекетов. Возможно, тогда-то и возникло название местности «Профессорский уголок».
Когда в Крым пришла Советская власть, имения профессоров были разграблены, в их дачи заселили пролетариев, а под Кастелью начали строиться дома отдыха пролетариата. Старое название срочно поменяли на «Рабочий уголок».
В нашем небольшом повествовании хотелось бы подробнее остановиться на личности профессора Голубева и его имении. Профессор Голубев был не только медиком, но и вполне успешным предпринимателем – виноделом. Когда врачу Голубеву было 28 лет он вдруг стал сказочно богат. Ему досталось наследство от внезапно умершего старшего брата-золотопромышленника. Внезапно появившиеся значительные суммы денег и действующее дело на золотых приисках дали возможность молодому ученому свободно распоряжаться своей судьбой. Заниматься наукой, не думая, о заработке на пропитание. Супруга Голубева, Надежда Суслова написала как-то о средствах семьи: «Они не отняты, не украдены, а случайно найдены. Мы относимся к ним с большим уважением и большой благодарностью за свободу и считаем своим священным долгом не расточать их». Вот так и получилось, что врач с годовым жалованием в 700 рублей, смог купить участок в Крыму по 4-5 тысяч рублей за десятину, обработать его, построить дом и разбить виноградники.
В своем имении профессор Голубев решает разбить виноградники и изготавливтаь вино под маркой «Кастель-Приморский». Саженцы закупили во Франции, вырыли подвалы для хранения вина. Уже в 1876 году Голубев получил первый очень хороший урожай из которого было произведено 461 ведро вина. Качество вина было хорошее, за что Голубеву на выставке в Петербурге в октябре 1910 г. Российским обществом плодоводства была присуждена малая серебряная медаль. Вскоре профессор открывает в Петербурге собственную винную лавку. Согласно сохранившемуся «прейс-куранту» от 1903 г., в имении «Кастель-Приморский» готовились следующие вина: столовое красное, столовое Аликант, столовое Бордо, столовое Каберне, Красный сортимент, Саперави, Алеатико, Мурведр, Каберне (Лафит), столовое белое, Сортимент белый, Семильон (Сотерн), Мускат белый полусухой, Мускат сладкий десертный, Мускат ликерный, Мускат розовый полусухой, Портвейн. Сегодня в коллекции вин НПАО «Массандра» находятся 19 бутылок Муската белого Голубева и 35 бутылок Муската розового Голубева.
Верной помощницей по жизни, науке и делу виноградарства профессору Голубеву была его жена Надежда Прокофьевна Суслова. Имя этой женщины одно из самых известных в мировой медицине. Она была первой русским женщиной-врачом, профессором медицины. Уже в 24 года, в Цюрихе, под руководством ученого И. М. Сеченова, она получила научную степень доктора медицины. В тяжелой борьбе доказав мужчинам право женщины на учебу и занятие наукой. Она произвела настоящую сенсацию в тогдашнем европейском обществе, бросив дерзкий вызов мужчинам-профессорам. Ведь в то время считалось, что ум женщины настолько слаб, что не может усвоить никакой науки. Как пионерке Сусловой пришлось испытать и преодолеть массу неприятностей на своем научном пути. Для этого нужно было иметь сильный и энергичный характер. Сам Федор Достоевский записал в дневнике: «Однажды пошел к Надежде Прокофьевне. Запомнил ее по симпатичному взгляду. Сидел у ней вечер. Та занималась. Столько сил и так односторонне направленных!». А позже в письме написал: «Я люблю Вас как самую дорогую сестру». Уважение такого сильного и маститого человека как Достоевский, мог заслужить только такой же сильный человек.
Живя в кастельском имении, Н.П.Суслова не занималась врачебной практикой, но никогда не отказывала в медицинской помощи жителям окрестных деревень, особенно малоимущим. Она не брала платы за лечение. Даже за лекарства для местных жителей всегда расплачивалась сама. По ее инициативе в Профессорском уголке открылась бесплатная школа для деревенских ребятишек. И вполне возможно, что ведомой в тандеме Голубев-Суслова, была именно эта сильная женщина.
В 1918 году Надежда Прокофьевна от паралича сердца умерла. Голубев был совсем слепой от глаукомы. В это время в Крым уже пришла беда – полуостров стал ареной гражданской войны. Власть менялась, имение старого ослепшего профессора несколько раз грабилось. Похоронили Надежду Суслову недалеко от Кастели, на холме с прекраснейшим видом на Черное море от Аю-Дага до Меганома. Вокруг ее могилы росли стройные кипарисы, которые хорошо себя чувствуют и сейчас. Памятник Сусловой на могиле не поставили – время было неспокойное. Иван Шмелев в своем известном романе «Солнце мертвых» записал о похоронах Сусловой: «Не в чем и в гроб лечь было. Босую клали».
Сам профессор Голубев жил в имении еще до 1926 года, полностью ослепший, одинокий, с жалкими средствами к существованию. Новая власть выделила ему жилплощадь в части своего же дома, не трогала, но и не помогала. Светило русской медицины медленно умирал под склонами горы Кастель. Где похоронен друг Сеченова и Мечникова никто не знает…
Дом профессора пережил и революцию, и войны. Даже сейчас в нем просматриваются следы былого величия: добротно сложенные каменные стены, кованные украшения на столбиках, терраса, большие окна и облицованная печь. Рядом с домом — арочный вход в старинный подвал, где нынешние жильцы хранят свой домашний хлам. Старая глициния, дерево секвои, несколько кедров и пересохший бассейн – все, что осталось от парка. Кстати, в имении не было садовника – Голубев и Суслова лично занимались парком, сажали деревья и цветы.
После утверждения в Крыму Советской власти подвалы и виноградники имения поступили в распоряжение различных советских организаций. Позже, на базе имения, был создан совхоз «Кастель», со временем вошедший в состав совхоз-завода «Таврида» ПАО «Массандра». Совхоз-завод «Кастель» специализировался на производстве десертных и ликерных вин, в том числе «Мускат белый «Кастель». Производству марочных вин способствовало благоприятное расположение виноградников, сортовой состав и просторный винподвал общей протяженностью 100 м, построенный Голубевым в начале ХХ века. С 1992 г. винзавод Кастель передан позже ООО «МАГЛИВ», получившим свое название от слияния научных и производственных кадров ИВиВ «Магарач» и с/з «Ливадия» ПАО «Массандра». В 2006 году винзавод претерпел капитальный ремонт и полное переоборудование предприятия. Сейчас здесь производятся коньяки и единственная в Крыму «виноградная водка» — граппа. В одном из винных подвалов Голубева устроен дегустационный зал, украшенный фоторепродукциями времен Голубева, этикетками голубевских вин и реклам его продукции начала XX века. Отрадно, что руководство завода планирует увековечить память профессора-винодела. Обещают открыть мемориальную доску, музейную экспозицию, установить бюст или памятник профессору и его супруге.
